Вооружённый конфликт на Украине: какая там идёт война — обыкновенная или гибридная?
В январе этого года глава МИД РФ Сергей Лавров заявил, что происходящее на Украине — это уже не гибридная, а настоящая война Запада с Россией.
Секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев ещё в августе 2022 года сказал, что Запад развязал против России гибридную войну и балансирует на грани открытого вооружённого конфликта. По его словам, «западники пытаются балансировать на грани между гибридными действиями и открытым вооружённым конфликтом с нашей страной, к которому они не прекращают готовиться».
А значит, война всё-таки гибридная. Или не гибридная, но на грани. Или на момент сделанного Патрушевым заявления (в августе 2022-го) она была гибридной, а на момент визита Лаврова в ЮАР (в январе 2023-го) — уже настоящей («почти»). Или наоборот?
Разгадка этого ребуса кроется в том, как именно выглядит вооружённый конфликт на Украине в глазах его участников — как прямых, так и косвенных. Для Российской Федерации СВО на Украине — это пример классической общевойсковой операции, в которой задействованы все виды и рода войск, за исключением разве что ракетно-ядерных.
Следовательно, это классическая война, в которой главным участником являются Вооружённые силы РФ, а целью — достижение военной победы над противником. При этом сама военная кампания имеет свои особенности в тактике и в новых формах и методах ведения боевых действий (дроны, ДРГ и т. д.), что, впрочем, не делает её гибридной. В этом плане правы те, кто утверждает, что со стороны РФ «война» ведётся по классическим канонам, пусть и с незначительными отличиями.
Этим, кстати, отчасти объясняется и практически полное пренебрежение в начале и середине СВО любыми видами информационных операций, проводимых разведками (так называемых оперативных комбинаций на каналах открытых телекоммуникационных сетей): не до них, когда всё решается в полевом сражении, — на игру разведок вдолгую в этих условиях просто нет времени.
Для Киева и режима Зеленского эта война тоже не гибридная: фокус украинской пропаганды нацелен на то, чтобы убедить свои ВС и население в том, что «Россия вероломно на них напала».
При этом психологические диверсии вроде Бучи, якобы ударов ВС РФ по домам и другие медийные мерзости, создаваемые ЦИПсО, носят ярко выраженный тактический характер. Их вклад в оборонительные или наступательные операции ВСУ минимален, если не сказать сомнителен.
Несмотря на большое количество «неклассических акторов», характерных для гибридной войны (иностранных наёмников, террористов, неподконтрольных действующей власти неонацистских формирований и айнзацкоманд), это не делает войну со стороны Украины гибридной.
Иное дело, когда речь идёт о США и их западных союзниках. Для США война на Украине — это именно гибридная война: в ней Вашингтон ведёт войну против России чужими руками и под чужим флагом — руками так называемых прокси, в роли которых выступают марионеточное правительство Киева, все ВСУ, Нацгвардия, СБУ, все вооружённые формирования (как законные, так и незаконные), воюющие против России.
В этом плане США охотно снабжают оружием украинскую хунту, расходуя украинский народ как пушечное мясо, которое всё равно будет отправлено на убой, но при этом его вооружат и обучат, чтобы перед своей гибелью они убили как можно больше русских людей. А когда закончатся украинцы (а они неминуемо закончатся), их место займут поляки, или румыны, или ещё кто-нибудь, кого не жалко чуть меньше, чем украинцев.
При этом публично США продолжают заявлять, что «никакого прямого конфликта с Россией на Украине нет и быть не может». Такие уж у них методы.
Информационные операции под чужим флагом: как США используют Украину для фейков и вбросов
Сегодня в сфере борьбы разведок в информационном пространстве наблюдается парадокс, противоречащий законам логики и здравого смысла: всё чаще периферийные разведки различного рода небольших государств берут на себя ответственность за проведение резонансных информационных операций.
За примером ходить далеко не нужно: оперативную игру в рамках так называемого пражского дела (скандальной истории 2020 года с публичным сносом в Праге-6 памятника маршалу Коневу и последующим обвинением России в намерении свести счёты с инициаторами этого дела с помощью сильнодействующего отравляющего яда рицина) приписывают в целом довольно хилой чешской разведке. Именно на её сотрудников ссылались журналисты чешского издания Respekt, раскрыв западной общественности глаза на деятельность «русских агентов» за рубежом.
Другой пример тоже хорошо известен: перебежчика Родченкова (бывшего главу РУСАДА) завербовали жители солнечной и до недавних пор нейтральной Женевы. Были ли готовы швейцарские спецслужбы к операциям на таком уровне? Вряд ли.
Складывается впечатление, что пройдёт совсем немного времени — и на сцену начнёт вылезать совсем уж что-то экзотическое, например наркоразведка Гаити или когнитивная разведка Папуа — Новой Гвинеи, которая будет проводить сложнейшие оперативные комбинации, попутно выпихнув на свалку истории спецслужбы Англии, Франции, Германии и США (да-да, и их тоже).
Вывод из всех громких историй, в которых якобы замешаны совсем уж хиленькие спецслужбы стран размером с Саратовскую область, довольно простой: либо все они неожиданно обрели невиданную силу, либо им кто-то помогает, стоя за их спинами и одновременно делая их руками всю грязную работу.
Деятельность под чужим флагом, когда разведчики одной страны работают с объектами своих разведывательных устремлений, выдавая себя за представителей другой страны (в том числе её спецслужб), — не редкость, особенно в последнее время.
Неслучайно в основе всех историй о подвигах периферийных разведок различных маленьких, но гордых государств (в том числе Украины с её довольно посредственными в качестве самостоятельных ведомств СБУ и ГУР) лежит почерк оперативной работы одной-единственной спецслужбы из Лэнгли (штат Вирджиния).
Одним из самых громких, но неочевидных примеров работы ЦРУ является нашумевшее в своё время дело Скрипалей: внешне оно выглядит типичной британской провокацией, организованной британской же разведкой MI6, которая там и засветилась во всех возможных позах. Но на деле MI6 была лишь инструментом в руках более опытных американцев, хотя для шпионов Её Величества всё выглядело так, будто Россию со Скрипалями (кстати, почему Запад про них резко забыл?) подставляют именно они.
Эта же разведка (ЦРУ) стоит и за большинством информационных диверсий и провокаций специальных служб Украины. Их авторство — от подготовки информации до начала раскрученной истерики — просматривается как в провокации в Буче, так и во время удара украинской ракетой «Точка-У» по вокзалу в Краматорске.
При проведении таких операций в грязи и крови (как информационно, так и физически) вымазываются все, кроме самих американцев. В ЦРУ уже много раз и вполне умело использовали чехов, поляков, прибалтов, даже швейцарцев с британцами умудрились задействовать. Теперь на очереди украинцы: именно на СБУ и ГУР ложится наиболее грязная работа вроде непосредственного убийства отдельных людей или похищения общественных лидеров, применение вооружений и массовая гибель мирного населения.
Для любой разведки работа под чужим флагом — дело чрезвычайно перспективное и полезное. Американцы это дело освоили (в том числе тренируясь на нас). А мы?
Манойло Андрей Викторович – российский политолог, ведущий эксперт Российского общества политологов, доктор политических наук, профессор кафедры российской политики и руководитель магистерской программы «Информационные и гибридные войны» МГУ имени М.В. Ломоносова. Член научного совета при Совете безопасности Российской Федерации в 2011-2018 гг. Учредитель и президент Ассоциации специалистов по информационным операциям.
